25

Хм, ноги болят. Икроножные мышцы. Даже не болят, а будто онемели, не могу на носочки встать – сразу ног не чувствую и падаю. Только такое чувство, как когда... Как когда ударяешься обо что-то локтем, и он весь онемевает и тупая боль прорезает всю руку. Правая нога уже и сидя чувствуется, а чуть двину ногой – еще хуже. Левая сегодня лучше, чем правая, но хуже, чем вчера. Вчера она вообще нормальная была. И где это я так умудрилась? Неужели последствия прогулки? Быть не может.

За окном неба нет. Такого густого кучевого потолка я не видела давно. Цвет у него странный, не то серый, не то серо-белый, а местами, где тень, серо-голубой. Красиво, облака кажутся низкими и живыми.



Ну во, а брат думал, что все будет иначе, я ж говорила, что они со своей подружкой триста раз еще рассорятся. А кто прав был? Дура эта девчонка, помыкает им, как вещью, и он дурак, ей верит. Она его уже второй раз (который я знаю, может было больше) его бросает. Вот, сидит с ней по мобильнику говорит, разбирается. Из этого делаю вывод – с людьми, как с вещами нельзя, они живые. И Нику я даже ничего подобно не скажу, видя, какое теперь настроение у брата. Врагу не пожелаешь...



Люди сами придумывают тяжести и проблемы. И плохое настроение. Вот сегодня прочитала о предательстве (не буду говорить кого и кем – неважно). Всегда, когда читаю о любви, которую предали, мне становиться противно на душе. Все это так больно и печально - читать о чьих-то возвышенных чувствах, хозяина которым никогда не было в реальном мире, или слышать грустный упрекающий голос моего брата, когда он говорил со своей подругой.

Меня никогда не бросали мои парни... Я сама уходила. Черт, как давно все это было, как далеко от сегодняшнего дня! Какой я дурой была... Хотя почему? Ведь я была точно такой же, как и все. А теперь? Меня так захлестнула волна ЛЮБВИ, чистой, ничем не загаженной, и я давно забыла о том, что с кем-то можно прогуляться в обнимку темным вечером. Раньше меня было легко пригласить и напросится в провожатые ко мне, а после долго "прощаться" в подъезде. А теперь никто не подходит ко мне, видя холодный металлический блеск в глазах, а кто подходит и приглашает на медляк ощущает, что мне как-то все равно... И я это чувствую. Вот с Сусликом было теплее, он друг, всего друг, и то, что я позволила ему лечь ко мне на колени – всего шутка, и то, что он её исполнит, я не ожидала. Но и Суслик не нужен был мне, как и я ему.

Я уже отвыкла бросать оценивающие взгляды по сторонам. Я веду себя иногда абсурдно, но важно то, нравиться ли МНЕ мое слегка "детское" необременительное поведение. А перед Ником я смущаюсь и не знаю, как себя вести. Иногда я угадываю его мысли, и, краснея в полумраке (встречаемся мы всегда вечерами, когда уже темно), веду себя более или менее, что бы не обидеть, не смутить, не привести его в ужас. Я всегда чувствую себя рядом с ним трепетно, сердце бешено колотится. А когда я слышу его голос... Ха-ха-ха! Он звонил, звонил мне в понедельник! Я скакала, как заяц по комнате от счастья! Мне больше никто не нужен, лучше, чем Николас нет, а таких, как он, нет, не было, и больше невозможно. И ненужно!

А никто не понимает меня. Ну и пусть! Это наша с ним маленькая общая жизнь и большая-большая любовь. И я её не предам. Или любить его, или умереть.



Черт, нога все больше болит...

Я сегодня злилась на себя ужасно! Потеряла стихотворение, вполне такое хорошее, дык даже не дома, а наверно в Чашниках в печку вместе с графитной крошкой выкинула. Сейчас буду вспоминать, благо пару строк и общий смысл помню.





Я видела фото, увы в ч/б цвете,

-/ - -/ - -/ - -/ -

В каком-то журнале… А может в сети?

-/ - -/ - -/ - -/

Фотограф, известный по модной газете,

-/ - -/ - -/ - -/ -

На странный пейзаж повернул объектив.

-/- -/ - -/ - -/



А дальше пропасть в памяти.



Над серой пустыней, над высохшим древом,

-/ - -/ - -/ - -/ -

Над кромкою леса у горной стены,

Светлели: круг солнца, конечно, был слева,

И справа ущербный осколок луны.



То или закат, иль рассвет - неизвестно



Ну все, я сорвалась!

Пришел склероз – завяли помидоры,

Утихла страсть к элегиям и одам,

И под звездою северной Авроры

Я сплю, забыв, кто я, откуда родом.



Поглуше занавесьте, мама, шторы,

Поите молоком и чаем с медом.

Я с головой залезу в свои норы

В глубь одеял, где быть люблю особо.



"А где болит?" – "Лекарств не надо горы,

Намажьте мозг зеленкою и йодом.",

Я в полусне представлю помидоры,

Горячие, как чай, с зеленым медом...



Не буду думать, как там блеск Авроры,

Приму спокойно окончанье года,

Тоскливый танец муз и Терпсихоры.

А надоест... Вернусь к стишкам и одам.